Он отправился прежде всего в павильон искусства, где оказался единственным посетителем,
прочие толпились близ технических чудес. Неторопливо ходил от холста к холсту, разглядывая
то, что и в репродукциях тогда мудрено было раздобыть, например, Поллока.
И вдруг к нему подошел дежурный милиционер и, извинившись, спросил: не художник ли он?
На утвердительный ответ попросил разрешения походить с ним по выставке, у него, мол,
несколько вопросов есть, а спросить некого. Вопросы были с виду наивными, но по существу
неожиданно дельными. И Штейнберга этот странный блюститель порядка заинтересовал
необычайно.
Он, конечно, захотел утолить любопытство — и услышал историю замечательную.
Милиционер впервые тут дежурил в день открытия. Публика нахлынула, битком набилась, но,
увидев лишь картинки, да непонятные, быстренько очистила помещение и больше не появлялась.
Милиционер остался один. И от нечего делать стал разглядывать: что это он охраняет?
И возмутился — "какие-то линии, пятна, чёрт-те чего, дурят американцы нашего брата,
издеваются, да я такого за день намалюю, сколько захочу!"
Нормальная, в общем, реакция рядового советского гражданина милиционера.
Удивительное произошло после: он не только сказал, но и попробовал сделать.
После дежурства, по пути домой, завернул в
писчебумажный магазин, купил альбом для рисования и школьную акварель.
Поужинал, чаю попил. Потом раскрыл альбом, кисточку в воду макнул и...
ни чего не получилось. Я, говорит, просидел два дня, и ничего, только бумагу перевёл.
И подумал, что, наверно, чего-то не понимаю в этих американских картинках, и хорошо бы
дождаться какого-нибудь художника, что бы с ним об этом по говорить...
«Я про этого милиционера,— закончил Штейнберг,— вспомнил года четыре спустя, когда Хрущёв
ходил по Манежу и учил художников тому, что такое искусство...»
отсюда: http://pavel-otdelnov.livejournal.com/51075.html#cutid1
